Джонатан Эдвардс (1703-1758), великий американский богослов, написал свой «Трактат о духовных привязанностях» на фоне события, которое американцы называют Первым великим пробуждением, а британцы — Евангельским возрождением. Сам Эдвардс играл заметную роль в Пробуждении, будучи пастором конгрегациональной церкви в городе Нортгемптоне, штат Массачусетс.
Желание провести различие между истинным и ложным духовным опытом возникло у Эдвардса потому, что в обстановке Пробуждения эти вещи сильно волновали его как пастора. В 1742-1743 гг., развивая эту тему, он произнес ряд проповедей, основанных на тексте 1 Пет. 1:8. Эти проповеди, адаптированные для публикации 1746 г., вошли в «Трактат».
Эдвардсу приходилось сражаться на двух фронтах. С одной стороны, он должен был противостоять тем, кто считал духовное возрождение безумной истерией. С другой стороны, он противостоял тем, кто считал, что все происходящее во время духовного возрождения было «от Бога» и неважно, насколько странными и неадекватными были некоторые вещи. Не кажется ли вам, что эти две противоположные крайности схожи, так как обе являются заблуждениями?
Прилагая усилия, чтобы найти середину между этими равносильными и противоположными крайностями, Эдвардс затронул ряд крайне важных вопросов. Что значит быть христианином? Является ли вера в Бога исключительно делом интеллекта? Что в таком случае означают желания, чувства и переживания? Что такое обращение? Как мы можем знать о людях, что они обращены? Что нам следует предпринимать, чтобы убедиться, является ли очевидное обращение настоящим? Какое место в переживаниях христианина занимает уверенность в спасении? Какие духовные чувства нам следует развивать в себе и от каких нам следует избавляться? Как мы можем удостовериться в искренности и истинности нашей веры? Каковы признаки духовной фальши и духовного обмана?
Мы можем не жить во времена духовного возрождения, однако эти вопросы и ответы, которые Эдвардс дает на них, крайне актуальны для нас сегодня. Наверное, никогда прежде христиане не придавали столь особого значения духовным чувствам и переживаниям и не стремились так сильно обрести их, как это они делают теперь. Результаты подобных стремлений слишком часто бывали неадекватными и духовно вредными. Те же, кто отвергает духовные чувства и переживания, переходят от живой веры к черствой, бесстрастной и скучной ортодоксальности, глядя с большим подозрением на все, что вызывает эмоции.
Данный труд Эдвардса — это «путеводитель для заблудших», ясный голос библейского и духовного здравомыслия, который безошибочно поведет нас через запутанный лабиринт неясности, имеющей сегодня место в этой важной сфере.
Замечание по поводу слов «привязанность» и «эмоции»
Слово «привязанность» мы можем видеть в оригинальном названии книги Эдвардса, оно часто встречается и на страницах этой книги. Сегодня это слово означает в некотором роде любовь. Однако в дни Эдвардса оно имело более широкое значение. Таким образом, я решил придать этому слову современный характер, заменив его словом «эмоции». Похоже, это наилучший современный эквивалент того, что Эдвардс имел в виду под словом «привязанность».
Оксфордский толковый словарь английского языка содержит тринадцать определений значения слова «привязанность». Второе и пятое из них показывают нам, что Эдвардс имел в виду, когда употреблял это слово: «эмоцию или чувство»; «состояние души по отношению к какому-либо предмету; расположение к чему-либо».
«Эмоции» в понимании Эдвардса были проявлениями воли. Во второй главе первой части книги Эдвардс, в сущности, дает ясное определение эмоциям как отчетливым, сильным и живым проявлениям воли. Мы «видим» вещи при помощи нашего интеллекта или разума. И благодаря нашей воле мы можем любить или не любить эти вещи. Таким образом «эмоция» всегда затрагивает как интеллект, так и волю. Для Эдвардса понятие «эмоция» — это просто сильная реакция воли на то, что видит интеллект. Такой реакцией могут быть желание, надежда, радость, любовь, усердие, жалость, печаль, страх, гнев или ненависть.
Эти проявления воли Эдвардс называл привязанностью. Я назвал их «эмоциями». Пока мы помним и размышляем о тех вещах, о которых говорил Эдвардс, не имеет особого значения, как мы их называем. Однако из-за довольно узкого значения слова «привязанность» в современной речи будет правильнее заменить его словом «эмоция». Где бы в оригинале этой книги ни встречалось слово «привязанность», везде оно означает «любовь».
Н. Р. Нидхэм,
Эдинбург, 1991
