С 28 ФЕВРАЛЯ ПО 13 МАРТА 1960 года Уилльям Бранхам находился в Финиксе, штат Аризона, и произнёс там четырнадцать проповедей. Во вторник вечером, 8 марта, он проповедовал проповедь под названием “Различение духа”. Среди усиливавшегося сопротивления к его служению он желал полностью разъяснить всем свои мотивы. Он отметил, что Иоанн велел Христианам испытывать духов, от Бога ли они, или нет. Билл поощрял Христиан к тому, чтобы они различали дух любого служения, глядя на цели того или иного служителя. Чего он пытается достичь? Старается ли он привлечь внимание к себе и таким образом прославить себя? Пытается ли он создавать популярность для своей организации? Желает ли он вытеснять других людей, чтобы только он и его группа были на первом плане? Если так, тогда это неверный дух.

Иисус не прославлял Себя, а отдавал всю славу Своему Отцу. Истинный служитель будет всегда использовать свой дар для укрепления Тела Христа, и таким образом он будет восхвалять Бога. Истинный служитель никогда не будет пытаться разобщать людей; наоборот: он будет всегда стараться объединить людей — не в деноминацию, но в единство Духа. Истинный пророк (пророк Нового Завета — это проповедник) будет всегда указывать людям не на себя, а на Голгофу.

Билл сказал:
— Не прекращайте общение с другим человеком из-за того, что он не принадлежит к вашей группе. Различайте его дух и смотрите, та же ли цель в его сердце, тогда у вас есть общение друг с другом. Вы трудитесь для одного великого Дела — это Дело Христа.

Моисей был истинным пророком, потому что его единственным мотивом было осуществить нечто для Божьего Царства. Он отказался от всех сокровищ и славы, которые он мог бы иметь в Египте, чтобы помочь Божьим людям вершить их судьбу. Сравните Моисея с лжепророком Валаамом. У Валаама был подлинный пророческий дар, однако он желал использовать его, чтобы разбогатеть и прославиться. Билл сказал:
— Если вы видите человека с великим даром, пытающегося что-нибудь сделать, чтобы прославить себя, ваше собственное различение духа говорит, что это неверно.
— Когда человек помазан Духом Божьим, у него деяния Божьи, и никогда деяния Божьи не бывают для того, чтобы разогнать нас. Деяние Божье — стянуть нас вместе, ибо мы одно во Христе Иисусе, и Божья цель — собрать нас вместе. Любите друг друга. Истинный пророк Божий, истинный учитель пытается привести Церковь к единству Духа, чтобы они могли распознать Бога. У нас есть различение духа, чтобы различить дух, который в человеке, чтобы видеть, Дух Божий это или нет.

Из Финикса Билл поехал в Талсу, штат Оклахома. Начиная с субботы, 26 марта, он произнёс девять проповедей в течение девяти дней, закончив собрания в Талсе в воскресенье утром, 3 апреля, проповедью “Как орлица будоражит своё гнездо”. Он говорил о том, как орлица укладывает своё гнездо мехом и шкурками животных, чтобы её орлятам было мягко и удобно. Когда же наступает время им учиться летать, она выбрасывает из гнезда весь мех, и гнездо становится колючим и неудобным. Таким же образом и Бог иногда делает жизнь для Своих детей неудобной, потому что Он желает, чтобы они научились чему-то новому и поднялись в более высшую сферу.

В воскресенье днём Билл получил сообщение от своего старого знакомого, Орала Робертса, проживавшего в Талсе. Робертс упал и ушиб ногу, поэтому желал, чтобы Билл пришёл к нему домой и помолился за него. Прибыв в большой красивый дом Робертса, Билл увидел его лежавшим в постели. Его колено настолько распухло, что он не мог согнуть ногу. В то время, когда Билл взывал в молитве к Иисусу об исцелении своего друга, кровеносные сосуды в колене Робертса образовали подобие латинской буквы “V”, и опухоль резко уменьшилась. Спустя несколько минут Орал Робертс встал с постели и проводил Билла к парадной двери.

Перед прощанием Робертс сказал:
— Ты уже видел моё новое административное здание?
— Нет, Брат Робертс. Утром я собираюсь посетить Томми Осборна, а после этого заеду посмотреть на твоё здание. 
— Отлично. На тебя это произведёт впечатление. Просто не забывай, что ты сыграл немаловажную роль в создании моей организации.  Ты вдохновил меня в молодости, когда я только начинал моё служение.

В понедельник Билл посетил центральное административное здание Томми Осборна, международную миссионерскую организацию. Билл произнёс речь во время их утреннего молитвенно-служительского часа, когда работники офисов собирались вместе для поклонения и молитвы, перед тем как приступали к своим ежедневным обязанностям. Затем Томми Осборн организовал для Билла экскурсию по всему зданию. На одной из стен в кабинете Осборна висела карта мира. Сотни булавок, воткнутые в эту карту, указывали на те места, куда Осборн посылал финансовую поддержку Христианским миссионерам. Он сказал:
— Брат Бранхам, я всего лишь один из твоих учеников. Именно ты отправил меня совершать всё это.

Затем он дал Биллу памятный подарок — статуэтку в виде африканского туземца, закованного в цепи, с деревянной колодкой во рту. Осборн сказал:
— Только подумай, сколько тысяч людей мы освободили от этого.

Затем Билл поехал к новому административному зданию Орала Робертса, которое занимало площадь почти в один городской квартал и стоило несколько миллионов долларов. Мистер Фишер был экскурсоводом Билла. Они прошли через стеклянные двери в фойе, которое было облицовано импортным мрамором. Этот вестибюль был украшен зеркалами и скульптурными произведениями искусства. Даже потолок был произведением искусства: он состоял из изысканных сложных узоров, сплетённых алюминиевыми проволочками. Это было всего лишь началом чудес… Затем Билл увидел звуковую студию, где Робертс выпускал свои радио и телепередачи; печатный станок, на котором печатался его ежемесячный журнал “Целительные Воды”, и многочисленные офисы, изобиловавшие администраторами, бухгалтерами, секретарями, клерками и сотнями электро-вычислительных машин фирмы IBM, которые обрабатывали поступавшую и отправлявшуюся почту. Когда Билл и мистер Фишер завершили экскурсию и возвращались в фойе, полицейский предупреждающе сказал:
— Мистер Бранхам, вам с трудом удастся выйти отсюда. Около пятидесяти человек ожидают вас у парадного входа.
— Есть ли какой-нибудь другой выход? — спросил Билл. 
— Да, — ответил мистер Фишер. — Вернитесь по этому коридору к двери с надписью “Выход”. Она выведет вас на парковочную стоянку работников. Можете дать мне ключи от вашей машины, и я приеду в ней к вам, объехав вокруг здания.

Последовав данным указаниям, Билл вскоре стоял снаружи здания, восхищаясь его внешним архитектурным видом и благодаря Бога за всё, чего достиг этот один человек. Билл чувствовал отраду при мысли о том, что однажды он вдохновил Орала Робертса.

Затем, подобно обратному движению маятника, чувства Билла “отклонились” в другое направление. Через три дня ему исполнится 51 год. А что же он совершил, что имело бы продолжительную значимость? С 1933 года он проповедовал непосредственно миллионам людей по всему миру, увидел тысячи видений, вознёс молитвы за сотни тысяч людей и был очевидцем сотен тысяч исцелений и чудес. Что же он мог бы показать со своей стороны? Когда он сравнил служение Томми Осборна и Орала Робертса со своим служением, достижения этих учеников, казалось, затмевали успехи их учителя. Билл постеснялся бы показать Осборну и Робертсу своё административное здание: старенький дом-прицеп, в котором секретарь, работавший на полставки, отвечал на приходившие письма, печатая на подержанной пишущей машинке. Что же касалось финансового положения Билла, в данный момент на его банковском счету было не более 150 долларов.

“Дорогой Бог, — с печалью размышлял он, — я полагаю, что Ты не можешь доверять мне деньги и ответственность, как Ты можешь доверять это этим братьям”.

Как раз в то же мгновение Билл услышал Голос, который проговорил с отчётливостью любых звуков, услышанных им за всю свою жизнь:
— Я ЕСМЬ твой удел. 
“Маятник” Билла замер в своём унылом колебании, описав полудугу, и вновь вернулся к состоянию мира и радости. Билл сказал:
— Благодарю, Господь. Я счастлив, что Ты мой удел.

Тем временем мистер Фишер выехал в машине из-за угла здания. Билл подумал: “В конце моего пути, после того как я произнесу мою последнюю проповедь и последнюю молитву, может быть, на другой стороне Бог дарует мне небольшую часть Себя”. Это была отраднейшая из всех мыслей.

Билл поехал домой, размышляя о трёх собраниях, на которых он должен был проповедовать в штате Кентукки в последующие десять дней. Когда трое из его кентуккийских друзей попросили его провести по одному вечернему собранию в их городах, Билл почувствовал слабое препятствие в своём сердце, как будто Святой Дух говорил ему “нет”; однако, несмотря на это, он сказал “да”. Каждый из его приятелей немедленно взял в аренду местное здание учебного манежа национальной гвардии и стал рекламировать предстоящее собрание. К сожалению, Билл, должно быть, в Талсе подхватил вирус, потому что по возвращении домой ему сразу же заложило лобную и околоносовую пазухи, а горло сжалось. На следующий день температура у Билла поднялась до 40 градусов, и у него развилось настолько сильное воспаление гортани, что он едва ли мог говорить шёпотом. В течение девяти дней он только шептал скрипучим голосом. Билл горячо молился, прося Бога исцелить его, чтобы он мог выполнить обязательства, данные своим друзьям, однако даты его собраний, намеченных в Кентукки, пришли и ушли, а Билл всё ещё оставался прикованным к постели из-за сильного жара.

В понедельник утром, 11 апреля 1960 года, он попытался встать, но почувствовал такую слабость, что снова сел в постели. Меда принесла ему стакан апельсинового сока и гренок с маслом. Он жестом пригласил её сесть возле него и затем прошептал:
— Меда, мне интересно, в чём же дело. Почему же в Кентукки были намечены те собрания, а Бог допустил, чтобы я лежал здесь таким больным? Иногда я задаюсь вопросом, призвал ли Он меня вообще.
— Билл, разве тебе не стыдно говорить такое? — нежно упрекнула его Меда. — Бог знает, как поступает с тобой. Просто успокойся, сядь поудобней и позавтракай, а я принесу тебе чистые простыни.

Как только Меда вышла, комната исчезла у Билла из виду. Он, казалось, стоял на автостоянке возле здания учебного манежа национальной гвардии. С неба молниеносно сверкнул солнечный луч, ударил в эту постройку и разбил её на куски. К куче обломков подошли три женщины и мужчина, неся в руках “пистолеты” для забивания гвоздей. Мужчина поднял два куска фанеры, сжал их вместе и сказал:
— Брат Бранхам, мы поможем тебе отстроить этот учебный манеж. Если ты сожмёшь вот так эти два куска, я скреплю их гвоздями.
— Хорошо, — сказал Билл, беря два листа фанеры и прижимая их углами один к другому.
— Не делай этого! — повелительным тоном сказал Ангел Господень.
Билл бросил фанеру на землю. Ангел продолжал:
— Они прямо сейчас едут к тебе, чтобы перенести те собрания в Кентукки на другое время. Они искренне верят, что у них есть “ТАК ГОВОРИТ ГОСПОДЬ”, но они ошибаются. Не делай этого.

На этом видение закончилось. Примерно через час домой к Биллу зашёл Фред Сотманн, чтобы справиться о его здоровье. Хриплым шёпотом Билл рассказал ему о только что увиденном видении. Вскоре в комнату вошла Меда и сказала:
— Билл, к тебе приехали гости из Кентукки. 
— Три женщины и мужчина, не так ли? — прошептал Билл. 
— Да.
— Они говорят, что у них есть для меня “ТАК ГОВОРИТ ГОСПОДЬ”, правда?
— Именно так они и говорят.

Показав Фреду Сотманну жестом, чтобы он подошёл ближе, Билл сказал шёпотом:
— Брат Фредди, пойди скажи им, что я не могу этого делать. Они прекрасные люди, но они искренне ошибаются.

Когда все посетители ушли, Билл снова стал недоумевать: “Почему же это происходит? Почему я так охрип, что не могу говорить? Почему я не могу проповедовать для моих друзей в Кентукки? Бог ведь сказал мне, что Он намеревался изменить моё служение, но я не знаю, что мне делать дальше. Что, если я совершу ошибку? Моисей совершил ошибку, когда ударил в ту скалу, вместо того чтобы проговорить к ней. Елисей сделал ошибку, когда проклял  тех детей, насмехавшихся над ним из-за того, что он был лысым. Мне не хочется идти с самонадеянными предположениями и совершить ошибки, как они”.

Меда принесла Биллу очередной стакан апельсинового сока и поставила его на столик у его кровати.

Проводя её взглядом, когда она выходила из комнаты, он заметил на стене вспышку света. Повернув голову, чтобы посмотреть, что там было, Билл увидел, как краска на стене стала расплываться, пока вся стена не стала прозрачной. Вскоре он уже смотрел на Библию огромного размера, зависшую в небе. Эта громадная Библия заслоняла солнце, в результате чего солнечные лучи расходились во все стороны позади неё. Из этой небесной Библии появился золотой крест, а из креста вышел Господь Иисус. Он сошёл с небес, проник сквозь стену и остановился в воздухе над кроватью Билла. Свет из этой небесной Библии озарил лицо Иисуса, и отбросил Его тень в комнате. Это лицо было совершеннейшим воплощением всех благих черт характера: любви и сострадания, знания и мудрости, мира и правосудия, власти и силы. Все эти качества и нечто намного большее излучались от Господа. Никому из живописцев ещё не удалось запечатлеть на холсте глубину выражения Его лица, однако самая правдоподобная картина, какую Биллу когда-либо доводилось видеть, является “Христос в тридцать три года”, написанная Генрихом Гофманом. В прошлом Билл дважды видел лицо Иисуса в видениях, а Его характер он созерцал, каждый раз читая Библию…однако, видя сейчас Иисуса здесь, в своей спальне, он был потрясён.
Иисус сказал:
— Ты ожидаешь, когда твоё новое служение будет подтверждено тебе. Я уже подтвердил его. Тебе просто нужно это принять.
Внезапно Билл всё понял. Ведь так часто он говорил людям: “Иисус уже спас и исцелил вас, когда Он умер на кресте, но это вам не принесёт никакой пользы, если вы не примете это”! Этот же принцип применялся и к его новому служению. В Библии сказано: “А без веры угодить Богу невозможно…” Может быть, он не всё понимал из того, что Бог желал, чтобы он совершал, однако он был достаточно осведомлён, чтобы сделать ещё один шаг в вере, веруя, что Бог покажет ему, что делать дальше, когда наступит то время.
Иисус добавил:
— С тобой ходит слишком много людей. Чтобы ходить со Мной, тебе придётся идти одному.
Билл понял и это утверждение. Он, должно быть, всё ещё слишком сильно приспосабливался к предложениям других людей, в результате чего это только вводило его в замешательство, когда он пытался слушаться Святого Духа. Перед ним предстояло его новое служение; третий рывок был совсем не за горами. Для Билла настала пора игнорировать мнения других людей и слушаться только того тихого голоса Святого Духа, Который вёл его. Бог желал, чтобы он усвоил именно этот урок на основе тех трёх отменённых собраний в Кентукки.
Когда видение, расплываясь, уже подходило к концу, Билл сказал:
— Аминь, Господь!
Эти слова вырвались из его уст с высоким тоном и громкостью. В горле у него было совсем другое ощущение. Вдруг его лобная и околоносовая пазухи высохли, и жар исчез.

Выскочив из постели, Билл закричал:
— Меда!
Она прибежала в спальню.
— Билл, к тебе вернулся голос!
— Более того! Мои силы восстановились. Господь только что исцелил меня.

СПУСТЯ ДВЕ НЕДЕЛИ, в субботу утром, 7 мая 1960 года, Уилльяму Бранхаму приснилось, что Иосиф стал кашлять. Взяв своего пятилетнего сынишку, Билл прижал его к своей груди, так что висок Иосифа прикасался к его щеке. Иосиф был в жару. Билл резко проснулся; сердце у него колотилось, как маятник будильника. Он вздохнул с облегчением, осознав, что это ему всего лишь приснилось. Затем он задумался, означал ли этот сон что-нибудь. Может быть, Иосиф заболеет…

Лёжа в постели и размышляя об этом сне, Билл пассивно смотрел через окно своей спальни. Жалюзи были опущены, однако он всё-таки мог кое-что разглядеть между пластинками. На дворе, казалось, было типичное для Индианы весеннее утро: пасмурное, ветреное и холодное. Снаружи доносился отдалённый лай собаки. Затем по улице Эвинг Лейн с грохотом проехал грузовик, временно заглушая собачий лай.

Он собрался было вставать, когда увидел небольшую коричневатую тень, передвигавшуюся по полу в его комнате. Перед тенью не было ничего, что могло бы заслонять свет, поэтому её присутствие не поддавалось никаким объяснениям. Тем не менее, она находилась там. Её очертания казались необычайно знакомыми. Вдруг Билл осознал, что эта тень была похожа на него. Затем он увидел, как позади коричневатой тени появилась белая тень и стала подталкивать её вперёд. Эта белая тень напоминала ему Господа Иисуса.
Билл бросил взгляд в сторону, желая посмотреть, проснулась ли его жена, чтобы показать ей это видение. Меда по-прежнему спала. Он вздохнул, сказав: “Я сожалею, Господь, но ведь такой была моя жизнь. Тебе приходилось подталкивать меня на всё хорошее, что я делал. Если бы Ты просто мог меня вести”.
В тот же момент белая тень, казалось, встала впереди коричневатой тени. Белая тень простёрлась назад и взяла коричневатую тень за руку, как будто намеревалась вести её. Голова белой тени повернулась к кровати и, на мгновение, застыла. По мере того как видение расплывалось, Билл увидел мельком самое красивое мужское лицо, какое ему когда-либо доводилось видеть.

На следующее утро, в воскресенье, 8 мая 1960 года, Биллу приснилось, что он находился на Западе. Вокруг него простиралась пересохшая земля, усеянная креозотовыми кустарниками и пустынными травами. В этом сне Билл и его жена шли домой с рыбалки. В одной руке он держал удочку, а в другой верёвку, на которую были нанизаны форели. Он остановился, чтобы открыть калитку в заборе из колючей проволоки.
— Небо здесь на Западе такое ясное, — сказал Билл. — На нём нет той голубой дымки, которая видна  у нас в Джефферсонвилле. Меда, нам давным-давно следовало переехать сюда.
— Да, Билли, ради детей нам следовало переехать.

На этом Билл проснулся. Было семь часов утра. “В последнее время мне снится так много снов, — размышлял он. — Интересно, почему?” Приподнявшись на локте, он взглянул на жену и спросил:
— Ты проснулась, дорогая?

Она не пошевелилась. Перевернувшись на спину, Билл передвинулся на подушке, так что его голова почти касалась передней спинки кровати. Затем он заложил руки за голову и подумал: “Я рад, что мне не выпало проповедовать в это утро. Будет просто прекрасно сидеть и слушать проповедь Брата Невилла для разнообразия”.

Билл вновь мысленно перенёсся к своему сну. В нём был представлен такой восхитительный вид Запада, что это побудило его размышлять о том, что находилось по ту сторону этой земной жизни. Каково будет умереть? Ему было известно, что он мгновенно войдёт в свою теофанию, однако он не был уверен, каким будет то небесное тело. Будет ли у него вообще обличье? Он знал, что получит плотяное тело, когда Иисус вернётся на землю для установления Своего Тысячелетнего Царства. А что, если он умрёт до Второго Пришествия Христа? Как же он будет выглядеть во время этого ожидания? Будет ли он духом (как плавающее облачко), неспособным разговаривать со своими друзьями или пожимать им руки? Это казалось не очень-то привлекательным.

“Надеюсь, что мне не придётся проходить через это, — размышлял Билл. — Я предпочёл бы просто оставаться человеком до Восхищения. Интересно, сколько мне ещё осталось жить? Сейчас мне 51 год, поэтому половина моего времени на земле прошла, по крайней мере, или больше половины. Папа умер, когда ему было 52. Конечно, он спился до смерти. Тем не менее, я не могу ручаться, что проживу дольше, чем он. Если я собираюсь сделать больше для Бога, то мне лучше бы поторопиться”.

Откуда-то, из сферы бесконечности, проговорил Голос:
— Ты только начинаешь. Продолжай вести битву.
Встряхнув головой, Билл подумал: “Возможно, я просто вообразил это”.
Тот Голос снова сказал:
— Продолжай вести битву. Давай же, иди вперёд.
“Может быть, я это сказал”, — подумал Билл, закрывая рот рукой, чтобы губы не шевелились.
В третий раз Голос повторил:
— Твоя награда грядёт. Просто продолжай вести битву. Если бы ты только знал, что будет в конце пути... 
К его слуху донеслось приглушённое пение хора, певшего стародавний церковный гимн:

Хочу домой, так хочу на Иисуса взглянуть,
В порту услышать приветственный звон.
Это страх удалит, и светлей станет путь;
Позволь заглянуть за завесу времён.

Тот Голос спросил:
— Ты хотел бы заглянуть за завесу времени?
— Это очень сильно помогло бы мне, — ответил Билл.
То, что произошло после этого, не поддаётся никаким объяснениям. В одно мгновение Билл лежал в постели, а в следующий миг уже стоял на склоне холма, с которого открывался вид на обширную равнину, поросшую травой. Тысячи людей бежали к нему по той равнине, крича: “Наш дорогой брат!” Он мог всего лишь догадываться, сколько тысяч там было, однако могли быть миллионы тех людей, сбегавшихся к нему со всех сторон. Это были мужчины и женщины в расцвете своей молодости, в возрасте, скорее всего, двадцати с небольшим. Их глаза сверкали, как звёзды в тёмную ночь, а зубы отливали жемчужной белизной. Они бежали босиком, и их белые одеяния развевались при каждом шаге. У мужчин были густые волосы до плеч, а у женщин они ниспадали до талии.
Если это было видением, то оно отличалось от всех остальных видений, когда-либо увиденных Биллом. Он ощущал под босыми ногами мягкую траву и веяние ветерка, дувшего ему в лицо. Как ни странно, он по-прежнему видел свою спальню метрах в шести от себя, наклонённую под углом в 45 градусов по отношению к тому месту, где он сейчас стоял. Вот на столбике кровати висела его рубашка, а в постели спала его жена. Однако наибольшей необычайностью было то, что Билл всё ещё мог видеть своё собственное тело, лежавшее в постели возле его жены. Его глаза были закрыты, будто он спал… или был мёртв. Какое странное чувство было у Билла, когда он смотрел на самого же себя на той кровати, видя себя так, как другие люди видели его. Его тело сейчас было пятидесятилетнего возраста, с лысым лбом, редевшими седыми волосами и морщинистой кожей. Кожей? Билл посмотрел вниз на свои руки. Здесь (где бы это “здесь” ни находилось) его кожа выглядела  мягкой и эластичной. Подняв руку ко лбу, он провёл пальцами по густым курчавым волосам.
— Я этого не понимаю, — сказал Билл. — Может быть, у меня произошёл сердечный приступ, и я умер? Но кто же все эти люди, бегущие ко мне?
Тот Голос сказал ему:
— Неужели ты не помнишь, это написано в Библии, что “пророки собирались с народом своим”?
— Да, я помню это. Но ведь Бранхамов, конечно, не так много.
— Они — не Бранхамы. Это твои обращённые к Господу.
Первой к Биллу прибежала красивая молодая женщина. Она обняла его и воскликнула от радости:
— О-о, мой драгоценный брат!
Её объятие было таким же крепким, как и любое объятие, которое он ощущал со своей женой на земле, однако здесь он не испытывал того же ощущения.
Голос проговорил:
— Неужели ты её не узнаёшь?
— Нет, не узнаю.
— Когда ты привёл её к Господу, ей было за девяносто.
Держа эту молодую женщину за руки, Билл отошёл от неё на расстояние вытянутых рук, чтобы хорошо рассмотреть её лицо. Она была одной из красивейших женщин, каких ему когда-либо приходилось видеть, однако он не мог припомнить, что где-то встречался с ней раньше. Биллу трудно было представить её морщинистой старушкой. Неудивительно, что она была в таком воодушевлении, увидев его сейчас.
Хотя первую женщину он не узнал, следующая оказалась ему хорошо знакомой. Это была Хоуп, его первая жена. Она выглядела такой же лучезарной, как и в день их свадьбы. Когда Хоуп обняла Билла, она не сказала: “Мой дорогой муж”. Вместо этого она воскликнула:
— Мой драгоценный брат!
Затем она повернулась и обняла ту первую женщину. Они обе стали восклицать: “Моя драгоценная сестра!”
Билл чувствовал, как любовь внутри него расширялась, как Вселенная. Там не было никакой ревности. Это Место было преисполнено совершенства. Нет, это было превыше совершенства; это было величественно. Нет, это было более, чем величественно; это было… Билл подыскивал подходящее слово для описания этого, однако не мог найти. Любое грандиозное понятие в словаре не шло ни в какое сравнение с этой реальностью.
— Я этого не понимаю, — сказал Билл.
Тот Голос объяснил:
— Это то, что, согласно твоим проповедям, было Святым Духом. Это совершенная Любовь. И без Этого ничто не может войти сюда.
К этому моменту толпа окружила Билла. Молодые мужчины подняли его и отнесли на своих плечах на вершину холма. Опустив его там, они отошли назад и стали восклицать: “Наш драгоценный брат!” Множество народа окружило холм и присоединилось к этим восклицаниям — сотни тысяч молодых мужчин и женщин в один голос кричали:
— О-о, наш драгоценный брат!
Билл поднял руку, повернув её ладонью к этим воодушевлённым людям, чтобы успокоить их. Когда, наконец, они могли слышать его речь, он сказал:
— Я не должен быть здесь наверху. Во мне ведь нет ничего особенного.
Тот Голос проговорил:
— Ты был призван быть вождём.
Это множество святых закричало:
— Если бы ты не пошёл с Евангелием, нас не было бы здесь!
— А где же это “здесь”? — спросил Билл. — Где я нахожусь?
Голос ответил:
— Это место, которое в Писании называется “души под жертвенником”.
— Если я перешёл за завесу времени, тогда я желаю увидеть Иисуса.
— Сейчас Он немного выше. Твой народ ожидает здесь, когда Иисус придёт вновь. Когда Он придёт, Он, прежде всего, придёт к тебе. Затем ты и твой народ будете судимы согласно Евангелию, которое ты проповедовал.
— А каждому вождю придётся предстать на этот суд? Как насчёт Павла?
— Да.
— Тогда со мной всё будет в порядке, потому что я проповедовал то же, что и Павел. Где он крестил во Имя Господа Иисуса Христа, я делал так же. Где он учил о крещении Святым Духом, я делал так же. Всё, чему Павел учил, и я учил так же.
— Мы на этом стоим! — воскликнула толпа. — Мы полностью уверены. Ты представишь нас Иисусу Христу, нашему Спасителю, и затем мы вместе вернёмся на землю, чтобы жить вечно.
Как раз в то же мгновение Билл почувствовал толчок в спину. Повернувшись, он увидел лошадь, на которой он ездил, когда был ещё мальчишкой.
— Принц! Я знал, что ты будешь здесь.
Принц положил голову Биллу на плечо и заржал. Затем Билл почувствовал, как кто-то стал лизать ему руку. Посмотрев вниз, он увидел своего любимейшего друга детства — свою нечистокровную собаку, с которой он охотился на енотов.
— Фриц! Я знал, что и ты будешь здесь.
Тот Голос сказал:
— Всех, кого ты любил, и всех, кто любили тебя, Бог дал тебе здесь.
Обстановка вокруг Билла стала расплываться, а его спальня в то же время стала выглядеть более реальной. Билл спросил:
— Должен ли я возвращаться в то старое тело?
— Да. Ты должен продолжать вести битву.

При следующем вздохе Билл вернулся в своё старое тело, однако была существенная разница. Нечто внутри у него изменилось — весь страх смерти исчез. Теперь он в точности знал, что подразумевал Павел, когда написал: “Ибо знаем, что, когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворённый, вечный”. Билл сел в постели и опустил ноги с края кровати.
— Меда, ты уже проснулась? — спросил он.

Она ничего ему не ответила. Билл встал на колени возле кровати и стал молиться: “Дорогой Бог, помоги мне никогда не идти на компромисс с Твоим Словом. Позволь мне проповедовать Его в точности так, как проповедовал Павел. Мне неважно, какие беды будут приходить, или что кто-то будет делать, дай мне оставаться верным Твоему Слову и пробиваться к тому Месту”.

Утром в следующее воскресенье, поделившись со своей церковью тем, что он пережил, Билл сказал:
— Представьте, что где-то в космосе есть куб высотой в сто миллиардов миль, и это была бы совершенная любовь. Теперь представьте, что с каждым шагом сюда он всё уменьшался бы, до тех пор, пока не дошёл бы сюда, где мы сейчас. Эта точка — это та любовь, которую мы чувствуем сейчас, и это всего лишь тень того, что находится Там. О-о, мои дорогие друзья, возлюбленные, мои сокровища Благовестия, дети мои, рождённые для Бога, послушайте меня, вашего пастора. Я хотел бы каким-нибудь образом объяснить это вам, но нет слов: я не смог их найти, их нигде не найдёшь. Просто за этим последним вздохом находится нечто преславное. Что бы вы ни делали, друзья, отложите в сторону всё остальное, пока ты не обретёте совершенную любовь. Придите в такое состояние, чтобы вы смогли любить каждого, даже ваших врагов.
— Одно посещение того Места сделало меня другим человеком. Я никогда, никогда, никогда уже не смогу остаться тем братом Бранхамом, каким я был. Или крушение самолёта, или удар молнии, или шпион направит на меня винтовку — что бы там ни было, не имеет значения. По благодати Божьей я собираюсь вести бой. Я буду проповедовать Евангелие всем людям, кому только смогу, настойчиво убеждая их принять Иисуса Христа как своего Спасителя, чтобы они могли войти в ту прекрасную Землю на той стороне.