ОСЕНЬЮ 1932 ГОДА Уилльям Бранхам проверял электрические счётчики в одном из переулков Нью-Олбани. В это время подъехала легковая машина и припарковалась за его служебным грузовиком. Дверца машины открылась, и оттуда вышла красивая девушка. Её чёрные волосы сияли на солнце, а тёмные глаза, казалось, пылали внутренним огнём. Всего лишь один взгляд в её сторону — и Билли отказался от решения быть холостяком.
Девушка разгладила складки на платье, взяла свёрток с сиденья машины и пошла. Билли бросило в пот. Если он ничего не скажет ей сейчас, то, возможно, никогда уже не увидит её. Он сделал решительный шаг.
— Здравствуйте, мадам. Хороший день, не правда ли?
Повернувшись, девушка улыбнулась:
— Хороший? Просто превосходный! — она подняла руки и закружилась. — Только посмотрите на клёны: полностью оранжевые и красные. Они прямо великолепны!
— Да, я тоже думаю, что они…гм…великолепны, — он думал, что именно она была великолепна. — Меня зовут Билли Бранхам. Я работаю в отделе коммунальных услуг и сейчас просто проверял эти счётчики.
Она протянула свою руку.
— Рада познакомиться с тобой, Билли. Я Хоуп Брумбах. Может быть, слышал о моём отце Чарли Брумбах? Он организатор железнодорожного товарищества.
— Нет, полагаю, что не знаю его. А ты живёшь где-то здесь?
— В том доме, вон там, — она указала рукой на дом, находившийся в конце улицы.
Билли почувствовал, что у него кое-что получается: он узнал не только её имя, но и где она живёт. Но этого было недостаточно. Он продолжал задавать Хоуп вопросы, ища повод, чтобы вновь с ней увидеться. Во время знакомства он выяснил, что она Христианка и посещает местную Миссионерскую Баптистскую Церковь на Уотт Стрит в Джефферсонвилле. Это был “первый шаг” к успеху.
— Знаешь, я совсем недавно, пару недель назад, стал Христианином и пока ещё не хожу ни в какую церковь… Может быть, я схожу с тобой в это воскресенье и посмотрю, понравится ли мне.
— Я займу тебе место, — с улыбкой сказала она.
В следующее воскресенье, когда Билли вошёл в церковь, он увидел, что возле Хоуп для него было свободное место. После служения, перед тем как идти домой, они немного поговорили. Эта милая и приятная девятнадцатилетняя девушка заинтересовала его, как никакая другая женщина, какую он когда-либо встречал. Было нечто живительное в её радости и невинности. Его влекло к ней как магнитом, и он снова и снова приходил в церковь на Уотт Стрит, пока не стал посещать её регулярно.
Билли признался себе, что причина, по которой он предпочёл Миссионерскую Баптистскую Церковь любой другой церкви в городе, заключалась в том, что туда ходила Хоуп Брумбах. Однако вскоре у него появилось глубокое уважение к её пастору. Доктор Рой Дэвис проповедовал о том, что Бог ничуть не лучше Своего Слова, и что Христианин ничуть не лучше своей веры в Слово Божье, — утверждение, которое поразило Билли своей абсолютной истиной. Доктор Дэвис постоянно призывал своё собрание верить Божьему Слову всем сердцем и воплощать это Слово в повседневной жизни. Более того, казалось, что этот пастор претворял в жизнь то, что проповедовал.
Однажды доктор Дэвис рассказал историю о том, как в годы его молодости по стране разъезжал некий атеист, ходивший от одной церкви в другую и подвергавший веру Христиан неимоверному испытанию. Доктор Дэвис слышал его речь на огромном собрании в Мемфисе, штат Теннесси. Тот человек прочитал из 16-й главы Марка, где Иисус сказал: “Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов, будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы”. Тогда атеист поставил бутылку серной кислоты на подиум и бросил вызов аудитории:
— Эй, люди, присутствующие здесь, вы заявляете о себе как о Христианах, но ведь Иисус сказал, что если верите, тогда сможете выпить любое смертоносное вещество, и оно не повредит вам. Так вот, если это Слово Богодухновенно, тогда выпейте эту серную кислоту.
Он повторил свой вызов несколько раз, критикуя Христиан за отсутствие веры и насмехаясь над самим понятием существования Бога.
Молодой доктор Дэвис сказал пожилому методистскому епископу, сидевшему рядом с ним:
— Если этот неверующий ещё раз бросит такой вызов, я пойду туда и выпью её.
Епископ попытался отговорить его.
— Этот человек просто лезет вон из кожи. Оставь его в покое, сынок. В Библии говорится: “Не искушай Господа Бога твоего”.
Но Дэвис был полон решимости.
— Нет, я не оставлю его в покое. И если я умру на своём посту, я пойду в небеса, веруя в Божье Слово!
Атеист смеялся, видя, как Христиане смущённо поёживались на своих местах.
— А что насчёт вас, ребята, вон там? Вы ведь верите, что Бог так реален! Пройдите-ка проверку этой серной кислотой.
Доктор Дэвис поднялся на подиум, повернулся и проговорил к аудитории численностью около трёх тысяч человек.
— Мне двадцать пять лет, и я служитель Евангелия. Я знаю, что мой Бог способен спасти меня от этой серной кислоты; но, тем не менее, если Он этого не сделает, я больше не позволю, чтобы этот неверующий стоял здесь и вот так бросал вызов Божьему Слову.
Он взял серную кислоту и выпил до дна содержимое бутылки, не испытав при этом ничего, кроме резкой боли от вредного воздействия. Затем он проповедовал Евангелие с таким глубоким убеждением и жаром, что полторы тысячи людей заново посвятили свою жизнь Иисусу Христу.
Слушая эту историю, Билли подумал, что методистский епископ проявил больше благоразумия, чем доктор Дэвис. Разве должен кто-нибудь испытывать Бога? Не сказал ли Иисус о тех неверующих фарисеях: “Оставьте их. Если слепой ведёт слепого, то оба упадут в яму?” Хотя Билли не соглашался с тем, что сделал доктор Дэвис, он по-прежнему восхищался верой своего пастора.
Находясь в контакте с человеком такого глубокого убеждения, вдохновлённый Билли стал уделять больше внимания Божьему Слову. Припев псалма, первого из тех, что Билли выучил в церкви, звучал так: “Быть, как Иисус мой, быть, как Иисус мой; хочу здесь быть таким, как Он. И в этой жизни, стремясь к Отчизне, прошу я быть таким, как Он”. Эти слова стали постоянной молитвой в его сердце: “Иисус, помоги мне быть таким, как Ты”.
Прочитав Новый Завет во второй раз, Билли осознал, что ему нужно принять водное крещение. Он читал 28-ю главу Матфея, где Иисус сказал Петру и другим ученикам, чтобы они “научили все народы, крестя их во Имя Отца и Сына и Святого Духа”. Затем он прочитал 2-ю главу Книги Деяний, где Пётр, спустя несколько недель, повелел людям: “И да крестится каждый из вас во Имя Иисуса Христа”. Билли считал, что если кто-нибудь и знал, что Иисус подразумевал под Своим великим поручением, то это, должно быть, был Пётр и остальные ученики. Итак, Билли попросил доктора Дэвиса крестить его таким же образом, как крестили апостолы в Книге Деяний. Несмотря на то, что это шло вразрез с учением Миссионерской Баптистской Церкви, доктор Дэвис был обязан это сделать, и Билли был крещён в Имя Господа Иисуса Христа.
Много месяцев прошло с тех пор, когда с ним произошёл тот несчастный случай на газовом заводе в Нью-Олбани. Вместо того чтобы улучшиться, здоровье Билла ухудшилось. Теперь его голова тряслась, даже когда он носил очки с толстыми линзами; без них он был почти слепым. Несмотря на его лёгкую диету, состоявшую из ячменного отвара и сока чернослива, его желудок болел почти не переставая. Но больше всего тревожило то, что он чувствовал, как его силы и жизненная энергия медленно угасали из-за неполноценного питания.
Теперь же у него было новое лекарство — вера. Он прочитал то, что сказал Иисус: “И всё, чего ни попросите в молитве с верою, получите”. Затем он прочитал в 5-й главе Иакова: “Болен ли кто из вас, пусть призовёт пресвитеров Церкви, и пусть помолятся над ним, помазав его елеем во Имя Господне. И молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь”. Это был ответ на его нужду. Сразу же после прочтения этих слов Билли побежал домой к доктору Дэвису, прося, чтобы пресвитер помазал его елеем и помолился за него. После этого он зашагал домой, радуясь и заявляя права на своё исцеление.
В тот вечер за ужином Билли положил свою Библию на стол, сообщил о своём исцелении и заявил, что с этих пор и впредь он будет есть так же, как и все.
Взволнованная такими словами, его мать предостерегла:
— Билли, я ничего не имею против того, чтобы у тебя была вера, но ты ведь знаешь, что сказал врач, — всего лишь один кусок твёрдой пищи отнимет у тебя жизнь.
— Я также знаю, что сказал Бог; а Он сказал, что я исцелён! Может, помолимся?
Никогда раньше за столом Бранхамов не произносили молитву. Чарльз не знал, что и делать, поэтому просто ёрзал на стуле. Элла окинула своего сына беспомощным взглядом, полным беспокойства, и разразилась слезами. Билли склонил голову и помолился:
— Боже, если я и умру, я приду Домой, веруя в Тебя. Твоё Слово сказало, что я исцелён. Я должен принять или то, что сказал врач, или то, что сказал Ты. Я полагался на слова врача уже больше года, и мне от этого нисколько не лучше; на самом деле, мне становится хуже. Я больше не буду принимать то, что сказал врач. Теперь я принимаю то, что сказал Ты. Пожалуйста, благослови эту пищу для наших тел; я прошу об этом в Имя Твоего Сына, Иисуса Христа. Аминь.
Отодвинув в сторону свой стакан с соком чернослива, Билли положил себе в тарелку бобов, лука и кукурузного хлеба. Как только первый кусок коснулся его желудка, пища стала подниматься назад. Билли приложил руку к губам, чтобы удержать кусок во рту, и затем снова его проглотил. Он тут же отрыгнулся. Билли опять его проглотил. Желудок не переставал протестовать вторжению твёрдой пищи, вызывая у Билли рвоту и покрывая его горло и рот жгучей кислотой. Но Билл отказался принимать во внимание свой желудок. Он сосредоточил свои мысли на том, что Бог сказал об этом, а не на том, что он чувствовал; и он продолжал глотать ту же самую порцию бобов, пока они, наконец, не остались в желудке. Затем он откусил кусок вареного лука.
После ужина Билли закрылся в своей комнате. У него были ужасные боли в желудке, и он не мог сдержать слёз. Периодически его рвало, и кислая жидкость вытекала изо рта. Ослабевший, он пел; пел простой псалом, который выучил в церкви: “Я верю только Иисусу, Я верю только Иисусу, Я верю только Иисусу, что Им я исцелён”.Он сильно ослаб и свалился на кровать, еле слышным шёпотом произнеся: “Господь, я принимаю Тебя по Слову Твоему”.
Его мать постучала в дверь.
— Как ты себя чувствуешь, Билли?
— Превосходно.
— Я позвонила врачу. Он сказал, что ты умрёшь.
Билл проглотил пищеварительный сок, собравшийся у него во рту.
— Я не умру, мама. Я чувствую себя замечательно!
Он говорил не об ощущениях в своём теле, но о том, как он чувствовал себя по отношению к Божьему обетованию.
На следующее утро, когда Билли вошёл в кухню, та кастрюля с бобами всё ещё стояла на печке. Элла повернулась и спросила:
— Что ты хочешь на завтрак, Билли?
— Я хочу ещё бобов и кукурузного хлеба.
Дни летели, а Билли по-прежнему страдал. Каждый приём пищи был физической борьбой: его желудок сворачивался с кислым “протестом”, а сам он слабел от головокружения. Но в сферах веры он не боролся и не колебался. Он постоянно повторял слова Иисуса: “Если сколько-нибудь можешь веровать, всё возможно верующему”. Это было его якорем, и, несмотря на все свои симптомы, он, напротив, продолжал свидетельствовать, что Иисус Христос его исцелил.
Билли также прочитал наставление апостола Павла: “Не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви”, и от этих слов приступ вины поразил его сердце. На данный момент он был должен 2000 долларов за лекарства, купленные для его операции, и 300 долларов аптекарю, мистеру Мэйсону, доброжелательному человеку, который никогда не отказывал ему в лекарствах, хотя и знал, какой бедной была семья Бранхамов. Помолившись, Билли осознал, что Бог не запрещал Христианам брать в долг, но говорил, чтобы они выплачивали, сколько могут, чтобы покрыть долги, и не медлили с выплатой без нужды и причины.
Придя в аптеку, Билл сказал: “Мистер Мэйсон, я у вас в долгу, и я намерен вам всё это выплатить. Я ещё совсем слаб после операции, но я стараюсь работать. У меня есть работа в “Коммунальной Компании Индианы”, и я зарабатываю 20 центов в час. Постараюсь выплачивать вам сколько-то с каждой зарплаты. Я стал Христианином, поэтому моя первая обязанность — давать Богу. Во-первых, я должен платить Ему свою десятину. Затем, моя обязанность — оплатить свои долги. Денег мне сейчас не хватает: мой отец захворал, и мне приходится помогать содержать мать, семерых братьев и сестру. Но я постараюсь выплачивать вам, по крайней мере, 25 центов в каждый день платежа. И если я не смогу выплачивать даже этих 25 центов, я приду и скажу вам об этом”.
Дни переходили в недели, физически Билл всё ещё страдал. Но, мало-помалу, в течение нескольких месяцев его состояние настолько улучшилось, что, наконец, он мог есть всё, что только хотел, не испытывая при этом никакого физического недомогания. Он также оправился от астигматизма, и очки ему больше не были нужны. Когда глазной врач проверил его, у него было нормальное зрение. Билл горел от радости, и его уверенность в Божьих обетованиях сильно возросла.
