(И. Д. Х III 1—10)
Преемники Иегуды: Ионатан, Симон и Иоханан Гиркан.

1. Преемником Иегуды сделался его брат, Ионатан (230—213 до раз. хр.). Всегда предусмотрительный к интересам своего народа, он укрепил свое правление союзом с римлянами и, кроме того, заключил мир с юным Антиохом. Все это, однако, не доставило ему личной безопасности. Тиран Трифон, регент молодого Антиоха, желая завлечь его в засаду, старался прежде всего устранить всех друзей его. Удобный случай пред­ставился в Птолемаиде, куда Ионатан в сопровождении незначительной свиты прибыл погостить у Антиоха. Трифон схватил его тогда хит­ростью заковал его в кандалы и выступил войной против иудеев; но, встретив сильный отпор в лице Симона, брата Ионатана, и потерпев, поражение, Трифон умертвил пленника[20].

2. Симон правил (212—205 до раз. хр.) счастливо[21]; он покорил пограничные города: Газару, Иоппию, Иамнию[22], и срыл до основания замок Акру, овладев предварительно находившимся в ней гарнизоном[23]. Впоследствии он подал помощь Антиоху[24] против Трифона, которого тот перед своим походом в Мидию осаждал в Доре[25]. Но этой помощью, способствовавшей погибели Трифона, он все-таки не мог утолить жадность царя. Последний, сейчас по окончании осады, послал своего полководца, Кендебая, во главе войска для разгромления Иудеи и подчинения Симона. Состарившийся уже Симон вел эту войну со всем пылом и отвагой юноши: своих сыновей он послал с отборным войском по одному направлению, а сам, предводительствуя другой частью войска, выступил против неприятеля по другому пути. Оставляя во многих местах, а также в горах сильные засады, он занял все про­ходы. Одержав, наконец, блистательную победу, Симон был избран первосвященником (211 до раз. хр.), и таким образом Иудея освободи­лась от ста семидесятилетнего македонского владычества.

3. И Симон пал (205 до раз. хр.) жертвой измены и насилия, совершенного над ним во время пира, его же собственным зятем, Птоло­меем. Одновременно с убийством тестя, Птоломей заключил в темницу его жену и двух сыновей[26] и послал палачей для умерщвления еще третьего сына, Иоханана, прозванного Гирканом. Но юноша был пред­упрежден о грозящей ему опасности и поспешил в Иерусалим, в полной уверенности, что народ, из благодарности к подвигам его отца с презрением отшатнется от преступного Птоломея. С другой стороны, чрез другие ворота, пытался проникнуть в город также и Птоломей; но народ, успев уже принять Гиркана, оттолкнул его от себя. Последний немедленно отступил к Дагону—одной из тех кре­постей, которые возвышаются над Иерихоном; Гиркан же, возведенный в сан первосвященника (205 до раз. хр.), совершил жертвоприношение и спешил догнать Птоломея с целью освободить из его рук свою мать и братьев.

4. При наступлении на крепость, он был хотя сильнее осажденного, но понятная сердечная боль делала его слабым; каждый раз, как Птоломей видел себя в опасности, он приказывал выводить на стену мать и братьев Гиркана и бичевать их на его глазах, грозя при этом сбросить их со стены, если он тотчас не отступит. При виде этого Гирканом овладевал не столько гнев, сколько жалость и страх. Тщетно мать, хладнокровно вынося удары и не робея пред угрожающей смертью, простирала руки к сыну, умоляя его не щадить злодея из жалости к ее пыткам; тщетно она уверяла сына, что она предпочтет жизни смерть из рук Птоломея, если только последний понесет заслуженную кару за преступ­ления, совершенные им против их дома; каждый раз когда Гиркан, изумляясь твердости своей матери, слышал ее мольбы, он с неудержи­мою яростью возобновлял атаку; но как только на стене начиналась ужасная сцена истязания старухи, его сердце охватывала боязнь и жалость, и он делался мягким и чувствовал невыносимую боль. Так осада затя­нулась и продлилась до наступления субботнего года, который празднуется иудеями чрез каждые семь лет, точно так же, как суббота в седьмой день недели. Освобожденный, вследствие этого, от осады, Птоломей умертвил братьев Иоханана вместе с его матерью и бежал к филадель­фийскому тирану, Зенону, прозванному Котилой.

5. Между тем Антиох, все еще пылавший гневом за неудачи, испытанные им в борьбе с Симоном, проникнул опять во главе войска в Иудею и осадил Гиркана в Иерусалиме. Тогда Гиркан открыл склеп Давида, бывшего самым богатым царем, взял оттуда 3000 талантов и подарком в 300 талантов склонил Антиоха снять осаду и удалиться; остальную сумму он употребил на содержание чужеземных наемных войск. Он был первый иудей, который это сделал.

6. Для отмщения Антиоху, Иоханан воспользовался походом его в Мидию. В, том оправдавшемся впоследствии предположении, что главные силы выступили из сирийских крепостей, он бросился на эти послед­ние и взял Медаву[27], Самею с окрестными городами, затем—Сикиму[28], Гаризин[29]; дальше он покорил хутеян[30], живших вокруг храма, выстроенного по образцу иерусалимского, а также и не мало идумейских городов, в том числе Адореон и Мариссу[31].

7. 3атем он пошел на Самарию, где теперь расположен город Се­баста, построенный царем Иродом, обвел ее валом и поручил осаду двум своим сыновьям Аристовулу и Антигону. Так как последние тесно обложили город со всех сторон, то среди жителей его настал такой страшный голод, что они вынуждены были питаться самым необыкновенным. В своей нужде они обратились за помощью к Антиоху Кизикену, который охотно откликнулся на их зов, но был побежден Аристовулом и Антигоном. Преследуемый братьями до Скифополиса, Антиох спасся бегством; победители же вернулись обратно к Самарии, снова заперли в ней жителей, покорили, наконец, город, срыли крепость до основания и жителей отвели в плен. Переходя от победы к победе и не давая охладеть охватившему их воинскому пылу, они двинулись с своим войском вперед до Скифополиса, разрушили этот город и опустошили всю страну по эту сторону Кармельского хребта.

8. Зависть к счастью Иоханана и его сыновей вызвали внутренние беспорядки. Многие соединились для борьбы с ними и не успокоились до тех пор, пока вспыхнуло открытое восстание, в котором, однако, за­говорщики потерпели поражение. Остаток своих лет Иоханан провел в счастье. Он умер после полного тридцатитрехлетнего правления, оставив после себя пятерых сыновей. И был он в самом деле счастлив во всех отношениях. Весь ход его жизни не дает никакого повода в чем-либо попрекать его судьбу. Иоханану достались все три высших блага: главенство над народом, первосвященство и пророческий дар. Божественное откровение так часто снисходило на него, что ни­что из будущего не было от него скрыто. Так, он предвидел и предвещал, что оба его старших сына не останутся долго у кормила прав­ления. Стоит рассказать трагическую историю этих сыновей, тем больше, что она так резко расходится с счастливой жизнью их отца.

[20] Более подробный рассказ Иосифа в его И. Д. о событиях, предшествовавших преемничеству Ионатана и последовавших за ним совершенно сходен с тем, что мы находим в М. К. Приводим их вкратце. Смерть великого поборника народных традиций и свободы возвратила бодрость эллинистам - ассимиляторам, которые сделались господствующими и грозными для Иудеи. Наставший тогда голод способствовал переходу на их сторону и народной массы. Они разыскивали лучших людей в стране, наиболее преданных делу освобождения, и выдавали их Вакхиду, который издевался над ними и умерщвлял их под пытками. „И была великая скорбь в Израиле, какой не бывало с того дня, как не видно стало у них пророка". В этой великой нужде друзья народа обратились к Ионатану и избрали его „вождем и начальником!". Первое столкновение с Вакхидом Ионатан имел у Иор­дана. Вакхид избрал для сражения день субботний, в надежде, что иудеи не нарушат святости этого дня и не окажут никакого сопротивления; но по призыву Ионатана иудеи сражались и победили. Вакхид возвратился в Иерусалим, укрепил многие города в Иудее и в особенности Акру, куда он заключил в качестве заложников сыновей вождей страны и расставил пов­сюду гарнизоны. Предводитель эллинистов, Ильяким содействовал ему во всем и был даже готов разрушить внутреннюю стену храмового двора, поставленную пророками для защиты храма; но внезапная смерть предупре­дила приведение в исполнение этого плана. Сейчас после смерти Ильякима, Вакхид вновь появился в Иудее, по наущению эллинистов, обещавших ему быструю и легкую победу над Маккавеями. Ряд чувствительных поражений убедил, однако, Вакхида в ошибочности расчета: он выместил свою злобу на эллинистах, которых умертвил во множестве и начал искать случая, как бы выйти с честью из этой несчастной для него войны. Миролюбивый Ионатан пришел на встречу его желаниям и предложил ему мир. Вак­хид согласился на все условия, возвратил пленных иудеев и поклялся больше не вторгаться в Иудею, что он действительно и исполнил. „И унялся меч в Израиле. И начал Ионатан судить народ и истребил нечестивых из среды Израиля". Лет через пять после описанных событий, в самой Сирии возгорелась борьба между царем Димитрием и братом его Александром (сыном Антиоха Эпифана), возвратившимся из Рима и овладевшим престолом. Оба брата старались на перерыв расположить к себе Ионатана, поддержка которого могла дать перевес той или другой стороне. Иудеи не по­верили лживым посланиям и обещаниям Димитрия и предпочли союз с Александром, очень скоро и счастливо окончившим свою войну с братом. В продолжении всего своего семилетнего царствования, Александр сохранял самую тесную дружбу к Ионатану, которого сначала возвел в сан пер­восвященника, а затем пользовался каждым удобным случаем, чтобы оказывать ему царские почести. Но по истечении семи лет на место Александра воцарился, при помощи Птоломея, сын погибшего Димитрия, Димитрий. По­следний, хотя изменнически поступал с иудеями, помогавшими ему в самые критические минуты, но существенных изменений в судьбе Иудеи в его царствование не произошло, так как Ионатан, так же мудр в политике как храбр на войне, умел хоть наружно поддерживать дружеские отноше­ния с изменническим Димитрием. Неизвестно, однако, чем бы кончились эти искусственные мирные отношения, при ненасытной жадности Димитрия, если бы в Сирии вновь не произошел государственный переворот. Главным деятелем является здесь царедворец Трифон, который воспользовался ненавистью войска и народа к Димитрию для того, чтобы возложить корону на молодого Антиоха, сына Александра, воспитавшегося в Аравии, имея в виду впослед­ствии похитить престол и у этого последнего и основать собою новую дина­стию. Ионатан не замедлил перейти на сторону Антиоха и силой оружия заставил многие города подчиниться молодому царю. Как друга последнего, Трифон, помышлявший о собственном владычестве, убил Ионатана изменническим образом.

[21] Популярность Симона—этого последнего из братьев Маккавеев—на­чинается еще при жизни Ионатана. Народ видел его всегда сражающимся рядом с Ионатаном или отдельно, во главе самостоятельных отрядов, вве­ренных его команде старшим братом. Многочисленными победами он возвеличил славу иудейского оружия и содействовал улучшению положения своей отчизны еще при жизни брата. По смерти последнего он сделался естественным его преемником. Времена в Иудее настали теперь другие. Партия эл­линствующих, беспощадно преследуемая Ионатаном, потеряла всякое значе­ние и не могла больше вызвать смуты и совратить народ с пути, по кото­рому вели его Маккавеи. Симон по этому не имел надобности, подобно Ио­натану, благоразумно молчать и ждать, пока народ сам явится к нему и скажет: „Приди княжить нами". Он сам вызвался быть предводителем народа в трудную минуту. Видя его „в страхе и трепете", он отправился в Иерусалим, собрал народ и сказал: „Сами вы знаете, сколько я и братья мои и дом отца моего сделали ради законов и святыни, знаете войны и угнетения, какие мы испытали. Потому и погибли все братья мои за Изра­иля, и остался я один. И ныне да не будет того, чтоб я стал щадить жизнь свою во все время угнетения, ибо я — не лучше братьев моих. Но буду мстить за народ мой и за святилище, и за меня, и за детей наших, ибо соединились все народы, чтоб истребить нас по неприязни". „И воспла­менился дух народа, как только услышал он такие слова; и отвечали громким голосом и сказали: „Ты — наш вождь на место Иегуды и Ионатана, брата твоего. Веди нашу войну, и что ты ни скажешь нам, мы все сделаем". Народ чувствовал уже себя на столько сильным и независимым, что не ждал утверждения его вождя в сане первосвященника, как особой монаршей милости Селевкидов; на этот раз он сам назначил Симона первосвященником и этот акт усмиряющим образом подействовал на враждебные еврейству языческие народы, которые по смерти Ионатана готовы были опять стеснить иудеев со всех сторон. Одновременно с тем Трифон осуще­ствил свой злодейский план, умертвил малолетнего Антиоха, напялил на себя венец Азии и дал полную волю своим хищническим инстинктам. Симон отправил посольство к Димитрию с просьбой избавить страну от ига Трифона. В ответ на это предложение последовало очень дружелюбное пос­лание Димитрия — декрет, в котором Иудея объявлена была свободной от всяких податей. Таким образом Иудея при Симоне была освобождена от языческого ига. Правление Симона сделалось началом новой эры для евреев.

[22] Газара (Гезер), около двух миль от Иерусалима к северо-западу— Иоппия—древняя Иафо ныне Яффа. Иамния—ныне Иевна, близ моря, к западу от Иерусалима.

[23] По свидетельству И. Д. и М. К., Симон предоставил им свободный выход, евреи очистили замок от идолов и с большим торжеством от­праздновали этот знаменательный день 23-го Ияра 211 до раз. хр., установив этот праздник на вечные времена. По рассказу Иосифа в И. Д., Симон срыл этот замок и снес даже холм, на котором он стоял, для того, чтобы во всем городе не осталось возвышения выше храма; откуда в известных случаях могло бы угрожать святилищу.

[24] Димитрий меж тем потерпел большое поражение в войне с парфя­нами, которые взяли его в плен. Но в Селевкии оставалась жена Димит­рия, Клеопатра, с детьми. Заручившись доверием войска, она пригласила к себе брата Димитрия, Антиоха Сотера, предложила ему руку и трон. Таким образом Антиох сделался царем вместо Димитрия.

[25] Укрепленный морской город, у западного склона Кармеля, между Ке­сарией и Птоломаидой.

[26] Иегуда и Маттафия. По М. 11—17, братья Гиркана были убиты одновременно с их отцом.
    Птоломей совершил эти убийства с политической целью: начальствуя над Иерихонским округом, владея огромными богатствами, рассчитывая также на помощь сирийского царя, он надеялся, после истребления маккавейского рода, произвести переворот в государстве и сделаться владетелем Иудеи.

[27] Город, лежавший в заиорданской части Палестины, упоминается не­сколько раз в Библии.

[28] Город Сихем, ныне Наблус.

[29] Гора Гаризим в Самарии.

[30] Самаряне.

[31] Адора, на западе от Хеврона, ныне Дура; Морисса — библейская Ма­реша, в южной Палестине между Хевроном и Асдодом.