Итак, мужчина и женщина были сотворены в один и тот же день; поэтому, возможно, Адам существовал лишь несколько часов до появления своей жены. Не было ничего, что могло сделать их радость более полной, кроме уверенности, что это продлится долго; и на тот момент они не ощущали никакого страха. Какое представление они имели о силе зла; как они могли прочитать в окружавшем их творении разрушение более сильных тварей? Они не знали секретов земли, по которой они ходили; они радовались цветам и растительности, и они не видели под миром руины мира, достигавшие внутренностей земли. Они не представляли себе, что синее море покрывало огромную темницу греха, что атмосфера над ними кишела падшими ангелами и бестелесными духами тех, кто взбунтовался против Всевышнего.
Кроме того, они должны были [только должны были] победить зло; скоро они должны были ощутить значение ужасного слова «смерть», которое произнёс их Творец, почувствовать ужасы Его гнева, опустошение руин, кошмары растления. Всеведущий Бог прекрасно знал великое препятствие к совершенству творения, а также то, что пока оно не будет устранено, Он не сможет проявить Свою любовь и излить Своё изобилие в полноте. Он не мог наделить людей великой силой и мудростью; Он не мог сделать их превосходными в величии и славными в силе, быстрыми, как ветер или молния, для осуществления Его воли, пока они не преодолеют опасность злоупотребления Его дарами, как это сделали греховные ангелы до них.
Поэтому они не должны быть совершенными со дня своего творения; но благодаря болезненному и при этом благотворному переживанию они должны были усвоить слабость своего творения; поэтому они должны были быть заключены в телах уничижения (Флп. 3:21); они должны были попытаться узнать, насколько хватит их сил, постараться спасти самих себя своей рукой среди враждебных сил тьмы, которых в этом случае не следовало сразу предавать роковой гибели зловредных бунтарей; они должны были пасть, но по милостивому устроению Бога это будет не вечное, не безнадёжное падение; они должны были узнать, что значит обитать в грехе и оказаться под Его гневом, испытать Его гнев, подчиниться суете, пустоте и распаду; с дрожью и ужасом они должны были войти в сгущающуюся тьму, обволакивающую страшные ворота смерти; и их красота должна была превратиться в тление, их тела, какими бы величественными и прекрасными они ни были, ― стать отвратительными и противными.
И пройти через это и получить спасение от этого они смогут не благодаря своей силе; покрытые мраком, беспомощные, презренные, не знающие куда обратиться, они будут вынуждены прийти к руке Другого; их грех, который они не смогут полностью искупить, будет наказан в личности Замены ― вместо них должен умереть единородный Сын их любящего Творца. Они должны научиться абсолютной зависимости твари от любви и силы Всемогущего Бога.
И если они смогут смирить себя под Его всемогущую руку, если они смогут доверять Ему во время своей тьмы, верить, что Он делает так, что всё работает им на благо, и с благодарностью принимать Его путь мира и спасения, тогда скоро дни их скорби кончатся. Он смоет всякое пятно греха и слёзы; вместо одежд тления Он даст им одежды бессмертия; Он возложит им на голову венок жизни; у них будет вечная радость, которую не сможет нарушить ни одно облако; и многие из них, одарённые по Его милости более полным послушанием, более сильной верой, будут возвышены настолько, что сядут на престоле Его Сына, чтобы, находясь под Его управлением, править в славе над землёй, которая была сценой их надежд и страхов, их мрачных и трудных блужданий в то время, когда они носили с собой тело нынешнего состояния смерти (Рим. 7:24).
Скорее всего, таким был замысел Бога в отношении человека, как показано в Писаниях; именно поэтому наше путешествие здесь совершается в слабости, в постоянной подверженности несчастьям и в постоянном движении к тлению. Сатана сразу пришёл в себя в ослепляющем свете Божьей славы, чтобы оказаться могучим князем, совершенным в мудрости и красоте (Иез. 28:12-15). Но, поскольку он не знал никакого другого состояния, он думал, что его сила и его величие исходят от него самого, потерял чувство зависимости, и пал без надежды.1 В нашем случае Божье предвидение и милость предотвратили это необратимое разрушение.
Примечание 1: [Показывает ли Писание, что Сатана от своего изначального падения был без надежды?]
Поэтому наше существо изначально находится во тьме, вдалеке от света и радости Его присутствия; мы не князья, а рабы ужасных деспотов ― греха и растления; наша красота несовершенна и недолговечна; наша мудрость неразумна; наши замыслы постоянно разрушаются; наши тела начинают разрушаться со дня нашего рождения. Но есть рука, которая протянута нам, чтобы вести нас через ночь; и если мы возьмёмся за неё, оставив свои идеи о правильном пути, она поведёт нас по пути, неровному, трудному и полному опасности пути, который в конечном итоге благополучно приведёт нас в дом нашего Отца.
И когда это тленное облечётся в нетление и это смертное облечётся в бессмертие, когда, после того как мы имели образ земного, мы также будем иметь образ небесного, когда мы обретём покой, уже не в надежде, а в изобильном и непреходящем удовлетворении после того, как мы проснёмся в подобии Бога, тогда наконец мы достигнем цели нашего существа, положения, для которого мы были сотворены, ― нет, к которому мы были предназначены до основания мира. Тогда мы поймём, почему Он повелел нам считать себя странниками и пришельцами на земле; тогда мы почувствуем, что Он имел в виду, когда сказал нам, что, будучи в плоти, мы находимся в состоянии смерти и что наша истинная жизнь скрыта с Христом в Боге (Рим. 7:24; Кол. 3:3); в этом случае, когда нашему взору откроется небесное сокровище, мы поймём во всей полноте Его серьёзные слова: «И если в чужом не были верны, кто даст вам ваше?» (Лук. 16:12).
После того как мы прошли через тьму и опасности к Богу, у нас не будет никакого желания снова оказаться во тьме. Оглядываясь назад, у нас не будет искушения подумать, что наша слава и красота является нашей неотъемлемой частью. Мы не только узнаем на основании ужасного опыта, что значит быть существами зависимости, но и всё наше существо будет пропитано горящей и неугасающей любовью к нашему Творцу.
Ибо даже в этой жизни насколько велика Его милость! Но когда однажды мы окажемся в безопасности в Раю Божьем, свободные от нападок мира, плоти и дьявола, первый взгляд назад на опасности, которых мы избежали, скорее всего, подействует на нас с большей силой, чем весь путь дисциплинирования, через который мы до этого прошли. Тогда мы увидим опасное скопление греха, поймём его ужасную природу и поразимся любви, которая терпела нас, когда мы день за днём повторяли и умножали преступление. Мы оглянемся на многие тысячи опасностей, от которых мы были избавлены, и поймём, что мы догадывались лишь о некоторых из них. Мы увидим отвратительные и бесчисленные силы тьмы, от чьей злой власти нас защищали много лет и от которых мы были избавлены Кем-то более могущественным, чем они. Мы увидим яму, приготовленную для них, в которую должны были попасть и мы, если бы не был уплачен выкуп ― драгоценнейшая кровь Господа Иисуса.
Когда мы отвернёмся от этих тёмных и болезненных картин (при этом нас от смерти отделял один шаг) к светлой улыбке примирившегося с нами Бога, к славе, данной нам, к золотому городу, приготовленному для нашего обитания, к вечности постоянно углубляющейся радости перед нами, после того, как мы будем избавлены от гордости и своей воли и будем захвачены скромной признательностью, разве не воскликнем мы с силой любви и посвящением, неизвестным этому миру: «Благословение, и честь, и слава, и сила да будут Тому, кто сидит на престоле и Агнцу во веки веков!»
Такими мыслями мы должны утешать друг друга, когда мы оказываемся в печали и трудности во время нынешнего краткого времени испытаний.
Теперь мы должны вернуться к Адаму и Еве, которых мы оставили в невинности наслаждаться удовольствиями, приготовленными для них Богом. Но время их счастья было кратким, ибо силы тьмы уже готовили роковую ловушку. И, возможно, к их низкой цели их подталкивала не только их чистая злоба и желание противостоять Богу в любое удобное время, но и желание продлить их собственное царствование. Поскольку они знали, что являются бунтарями, скорее всего, они прекрасно осознавали, что Всемогущий не хотел, чтобы безгрешный человек подчинялся им, и что в Адаме Он воздвигает семя, которое не просто наполнит землю, но и завладеет воздухом. Поэтому мы легко можем понять их беспокойство и желание, по крайней мере, отсрочить Божье решение, сведя новое творение до своего уровня греха и разрушения. И возможно, они знали на собственном опыте, что результатом будет отсрочка на долгие годы, во время которой Всевышний даст Своим тварям время на покаяние и восстановление.
План Сатаны показал, что Бог ещё не лишил его принадлежащей ему мудрости; но сейчас в результате его падения из благородной силы князя Всевышнего эта мудрость превратилась в коварство обманчивого интригана! Он собирается напасть не силой и ужасом, потому что это толкнуло бы оказавшихся под нападением в руки их Защитника, вместо того чтобы оттолкнуть их от Него, и их серьёзный крик о помощи быстро навлёк бы молнии на их внезапного врага. Но он предстал в виде низкого и подчинённого животного, от которого они никак не ожидали вреда. Подобно его детям в этом мире, Сатана, гордый до разрушения, может принизить себя до праха, чтобы осуществить свои цели.
Он не будет разговаривать с мужчиной и женщиной вместе, ибо вместе они будут поддерживать друг друга в послушании Богу и любви к Богу. И мы прекрасно знаем, что, если однажды мы обнаружим его и противостанем ему, второй попытки достичь будет гораздо труднее; а если бы Адам обратился к Богу, это стало бы практически невозможно.
И снова, две причины не дали ему искусить Адама в одиночку. Если бы он победил человека и через него произвёл падение женщины, её разрушение было бы неполным; у неё нашлись бы оправдания перед Богом, потому что она бы действовала, подчиняясь приказам или влиянию того, кого Он поставил над ней.
И, во-вторых, как мы увидели, человек состоит из трёх частей: духа, души и тела; и из этих трёх душа является ведущей в том, какую силу она имеет над телом. Именно в этом лежит слабость мужчины ― его тело является психическим, а не духовным. Но Адам был сотворён непосредственно по образу Бога, Ева ― только опосредованно. И поскольку мужчина был несовершенным образом из-за доминирования его души, этот недостаток естественным образом увеличился в женщине, которая, будучи более подвержена внешней форме и красоте, из всех эмоций более соединена с чувством и самосознанием, следовательно, влияние её духа пропорционально уменьшилось. Поэтому Сатана выбрал её как лучший объект для его первого нападения.
Имея такие мысли, силы тьмы или наблюдали за тем, когда Адам будет отсутствовать, или, возможно, посредством таинственной силы, которую мы часто не можем объяснить, увели его от его жены, и, когда она осталась одна, увлекли её вглубь сада к дереву посреди его. И возможно, что их предположения заставили её задуматься над странностью Божьего запрета. Зачем Он посадил это дерево в их саду, если они не могли наслаждаться им? Какая разница между ним и другими деревьями, от которых они могли есть с удовольствием? И затем, возможно, глупое любопытство побудило её исследовать запретный объект, чтобы посмотреть, сможет ли она увидеть, что в нём особенного.
Но как бы это ни произошло, она была увлечена к роковому месту и тем самым дала возможность Дьяволу. Мы должны изо всех сил избегать всего запрещённого, никогда не искушать Бога, касаясь запретного без надобности, или в результате любопытства, или по любому другому поводу. Если бы Ева не подходила близко к дереву, она бы никогда не бросила на него того взгляда, который разрушил её и мир. И сколько её потомков навлекли на себя горе таким же образом, задерживаясь на границе недозволенного, внимательно исследуя, желая узнать получше то, что, как они знают, является злом!
В то время как Ева стояла рядом с деревом, змей приблизился к ней и заговорил с ней. Тот факт, что она не удивилась такому явлению, скорее всего, указывает на существование разумной связи между человеком и низшими тварями до падения. Но, разумеется, мы не должны думать о змее как об отталкивающем и ядовитом пресмыкающемся, к которому мы сейчас ощущаем инстинктивную антипатию. Тогда он ещё не находился под проклятием, напротив, он стоял прямо, он был самым мудрым и, возможно, самым красивым из всех полевых зверей. Интересен тот факт, что в примечательной скульптуре ― самом старом дошедшем до нас изображении падения, ― которая была найдена в храме Осириса в Филе, Ева даёт плод Адаму, между ними находится дерево, и змей стоит в прямом положении. Возможно, он поддерживал себя при помощи крыльев, и выражение «летучий» относится к «сарафу» или огненным существам в отрывке из Книги пророка Исаии (Ис. 14:29). В то время эта тварь не имела яда, скорее всего, имела крылья, а его чешуя сверкала на солнце, как полированное золото. При этом, возможно, Ева считала его самым мудрым и самым общительным из всех животных; таким образом, во всех отношениях он наиболее подходил для того, чтобы угодить её глазу и привлечь её внимание.
Она даже не представляла себе, что за красивой и внешне невинной формой скрывался сильный враг, так же как ученики не представляли себе, что злейший враг их Господина сидел за трапезой с ними в теле Иуды Искариота. Так же и мы никогда не можем чувствовать себя в безопасности от подобных ловушек. Но существует одно испытание, которое, подобно копью Итуриэля, заставляет Сатану принять его истинную форму и которое могло спасти Еву. Мы должны предполагать худшее и действовать соответствующим образом, как только слышим любое предложение, противоречащее Божьей воле и законам; и наша настороженность должна возрасти пропорционально, когда это исходит из неожиданного источника и хитро смешано с истиной.
«Подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю?» ― начал говорить змей. Возможно, этот лукавый вопрос был вызван тем, что Ева бросала желанные взгляды на дерево, но при этом не касалась его. Каким бы простым он ни показался, он полон обворожительного коварства и прекрасно подходит к цели ― взволновать нравственное существо Евы и тем самым приготовить путь для её полного разрушения. Искуситель притворяется, что думает, что она не касается его, потому что Бог сурово запретил ей и её мужу касаться любого плода вокруг них. И при помощи его краткого, но очень искусного разговора он начинает облекать её в туманы заблуждения по крайней мере пятью предложениями. Во-первых, он обезоруживает её своим притворным неведением. Во-вторых, он возбуждает суету из глубин её самосознания, дав ей возможность исправить и наставить его. В-третьих, он использует термин «Элохим», а не «Иегова» ― имя завета, чтобы представить Творца как того, кто находится далеко и мало заботится о Своих тварях. В-четвёртых, он вкладывает сомнение о том, действительно ли Бог изрёк запрет и намекает на возможность ошибки. И наконец, он внушает богохульную мысль о том, что жестокость и своенравие со стороны Бога непонятны, но их иногда следует ожидать.
Ослепляющее действие этого вопроса сразу же становится ясным в ответе Евы. Она отвечает, что они могут есть от других деревьев в саду и что они получили предостережение об одном дереве посреди сада. Только о нём Бог сказал: «Не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть». Но Бог не запрещал им касаться его, и поэтому в преувеличении этой добавленной фразы мы как бы видим тайное недовольство и стремление сделать заповедь Всемогущего как можно более трудной.
Но это не всё; она не только усугубляет строгость закона, но и ослабляет наказание. Бог сказал: «Смертью умрёшь», а она переделала это в «чтобы вам не умереть». Сомнение уже работало в её разуме, сейчас она была готова услышать то, как истина Божья будет открыто отвергнута.
И снова она следует за Сатаной во тьму и говорит о своём Творце и Благодетеле как Элохиме ― Силе, которая является могущественной, но туманной, далёкой и практически неизвестной для людей, ― а не о Иегове, Боге в завете с её мужем и ей самой. Сатана хотел изгнать из её сердца все мысли о близком и связанном с ними Богом, и она принимает его предложение и взаимодействует с ним. Образ Иеговы быстро исчезал из её разума, и его место начали занимать её «я» и грех.
Анализ её мыслей является серьёзным предостережением для её потомков, для отпрысков, идущих по её печальному пути. Как часто, когда мы ясно знаем прямую заповедь Бога, которой мы не хотим слушаться, мы испытываем искушение преувеличить её величие и неудобство, пока наконец в результате постоянной игры злого воображения мы практически приходим к решению, что её исполнить невозможно. В то же самое время мы стремимся уменьшить её значение и наказание, которое наступит, если мы пренебрежём ей, не понимая, что, когда мы осуществляем свою волю в противоположность воле Божьей, Его Святой Дух постепенно отходит от нас, и что наше осознание Бога ― или, как мы часто называем его, религиозное чувство ― становится всё слабее и слабее. При этом грех внутри нас пропорционально растёт и набирает силу, пока наконец наши глаза не откроются и мы не увидим, что он подобен ужасной опухоли, которая, какой бы ужасной и болезненной она ни была, оставалась без внимания так долго, что её удаление может быть опасно для жизни.
Сатана сразу же понял состояние разума Евы, его план увенчался успехом: она начала сомневаться. Он продолжил свою атаку, используя дерзкую ложь вперемешку с истиной, всё зашло так далеко, но это представляет сатанинский образ мыслей, и поэтому женщина начала упускать главное и толковать его слова согласно своей нарастающей суете. «Нет, не умрёте», ― сказал лжец вначале, осмелившись тем самым противопоставить своё утверждение Всемогущему.
И Ева поверила ему, поверила этому полевому зверю, которым она считала его, а не великому Творцу всего! Земля, полная бесконечных могил, плачет от её доверчивости; океан, волны которого перекатываются над костями бесчисленного множества лежащих среди их незамеченных сокровищ, стонет в ответ; и ад, обширные пределы которого ежедневно пополняются бестелесными духами людей, решительно провозглашают, что Бог истинен.
«Но знает Бог», ― продолжал Искуситель, ― «что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как Бог», ― ибо так нужно переводить, ― «знающий добро и зло». Иегова действительно знал это, но почему Еве не пришло в голову, что Он должен был знать больше: что открытие их глаз не добавит ничего к их счастью, а станет вредным и разрушительным? Разве не могла она на мгновение представить ужасную ответственность, которую подразумевает знание зла, и благословить Господа, сохранившего её от подобных опасностей? Почему она, по крайней мере, не могла поверить Тому, кто сотворил её и из чьих рук в то время она получала только добро, и с ужасом отвернуться от богохульной нечистоты, которая предлагала ей возможность подняться до Его высоты? Но она не могла, поскольку была обманута; её разум был извращён желанием; видение самовозвышения одурманило её. В суждении Сатаны не было ошибки; он нашёл самое слабое место, когда он воззвал к её суете и предложил ей идею стать Богом.
Разве готовность, с которой она приняла эту дерзкую мысль, не показывает насколько нам необходимо наше нынешнее состояние немощи? Разве это не объясняет тот факт, что сокрушённое и смиренное сердце ― это первое незаменимое условие для входа в Царство Небес (Мф. 5:3)? Разве мы не ощущаем постоянно и в себе, и в других работу этого чувства, на котором Сатана играл в случае с нашим первым родителем? Разве это не проявляется в своеволии ― решимости, чтобы нам подчинялись как Богу, вместо смирения? Разве это не очевидно из нашей гордости и тщеславия, которые появляются в результате рождения, способности, красоты, богатства или любого другого источника? Разве это не прослеживается в безграничной самоуверенности, которая выставляет свою мудрость и мнения как единственное, на что нужно обращать внимание, и ожидает, что все примут это с благодарностью и доверием? И возможно, худший аспект этого виден в самодовольстве, с которым люди слушают упрёки и исправления, вполне заслуженные ими самими и применяемые ими только к другим.
Теперь Ева, увлечённая новым возникшим в ней чувством, повернулась и посмотрела на дерево, а Сатана привлёк её тремя искушениями, которые он с тех пор использовал для разрушения человеческого рода: похоть плоти, похоть очей и гордость житейскую.
Она увидела, что дерево было хорошо для пищи. Это была похоть плоти и соответствовало искушению Господа превратить камни в хлеб. Но здесь мы видим совершенно другие обстоятельства и результат! Ева была окружена изобилием, ей принадлежало каждое дерево в саду, но она бросает жадный взгляд на то, что не было дано ей; её гордость и своеволие сделали его более желанным, чем всё остальное. Господь был посреди пустыни и ослабел от голода, но Он не нарушал границ Своего человечества, а покорно ждал, пока Его Отец не пошлёт избавление.
И снова Ева увидела, что дерево было хорошо для пищи. Это была похоть глаз и соответствовало предложению всех царств этого мира и их славы Христу. И хотя весь сад был наполнен объектами красоты, на которые Ева могла смотреть с законным удовольствием, она отвергла их ради того, что Бог запретил. С другой стороны, Господь как человек не имел ничего, но он решительно отверг накопленную красоту, славу и удовольствия всего мира, которые предстали Его взору.
И наконец, Ева увидела, что дерево вожделенно, потому что даёт знание. Это было тщеславие жизни и соответствовало искушению нашего Господа броситься вниз с крыла храма. Ева хотела возвысить своё состояние, но на земле не было никого больше её, не считая её мужа. Но Господь, которого презирали и отвергали люди и который был известен только как сын плотника из Назарета, отказался броситься вниз с крыла храма, чтобы его сразу приветствовала собранная внизу толпа как долго ожидаемое знамение с небес, как царственного Мессию.
Ева сначала начала сомневаться, затем подчинилась и стала слушать прямое противоречие Богу, и наконец, повернулась, чтобы посмотреть на запретное дерево. Затем волна её желания поднялась с такой стремительной силой, что смыла все преграды; и не став советоваться со своим мужем, не остановившись, чтобы подумать о своём Боге, она протянула руку, и через мгновение роковое событие, которое не стёрлось и через шесть тысяч лет, совершилось. Дни невинности Евы закончились, и вскоре, после того как подошёл её муж, она ещё раз проявила печальную эгоистичность греха ― ненасытного и безудержного желания со стороны падших вовлечь в своё ужасное разрушение других, которое ранее было проявлено Сатаной. Искушённый сразу же стал искусителем.
Павел ясно говорит, что не Адам был прельщён, но женщина (1 Тим. 2:14). Когда Сатана объяснил ей качества плода, она сразу же признала, что единственное возможное объяснение Божьему запрету состояло в том, что Он или нелюбезный, или боится соперников. Но Адам, наверное, видел и нечистоту, и полную глупость таких представлений, он знал, что заповедь была, несомненно, дана в Божьей мудрости для их блага, и, возможно, в немалой степени она подтверждалась состоянием, в котором он нашёл свою жену. Таким образом, мы можем прийти к предположению, что он поддался её уговорам из-за излишней любви и принял решение разделить её участь. Тем самым мы видим, что он был недостоин такого дара от Бога; ибо, хотя он мог любить её больше, чем себя, он был безнадёжно опутан узами глупости, идолизировав её настолько, что ради неё преступил закон её Творца.
Так князь мира одержал победу. Новое творение было искушено и восстало; для возобновления его владычества больше не было преград. Он победоносно поднялся с земли и распростёр свои тёмные крылья над восстановленной землёй, создавая препятствия для Божьего солнца и разбрасывая толстый туман греха, под которым цветы на земле увяли, её плоды высохли, её изобилие было ограничено, и она начала производить зло наряду с добром.