Снег шел всю ночь, торжественно и смело,
Он ровным слоем землю покрывал.
И как художник, ровно и умело
Он каждую черту прорисовал.

Не упустил он ничего на свете,
На этой стороне ночной земли.
Ему не помешал капризный ветер,
Что тихо спал до утренней зари.

А снег всё шёл, беззвучно и спокойно,
Ложился ряд за рядом белый пух.
В сияньи лунном, равномерно, стройно,
Ни чей в ночи не беспокоя слух.

С утра - великолепная картина
Предстала, разгоняя ночи мрак!
Её Художник, пряча кисть за спину,
С улыбкой будто спрашивал: «Ну как?

Ты можешь оценить размах, просторы,
При этом - филигранность мелочей?
Вот, на полях бескрайних - снега горы,
Вот снег - на самой тонкой из ветвей!

Смотри, какой восторг, какая краска!
Свисает и искрится снега шаль,
Лес обнажённый стал таким прекрасным,
Он величаво покрывает даль!»

И я иду, раскрыв души объятья,
И наслаждаюсь белым торжеством.
Я говорю: «Конечно, мой Создатель,
Твоим я восхищаюсь мастерством!

Я вижу - снова Милость обновилась,
Повсюду – только святость, чистота,
Вся неприглядность снегом убелилась,
И снова – жизнь, как с чистого листа!»

Ты учил меня.… Отделял людей,
Тех, чей дух Твоему был чуждый.
Ты учил меня… Я терял друзей,
Тех, в которых не стало дружбы.

И я мимо шел тех, кто падал ниц
Пред такими же не святыми.
Мимо горьких слов и обиженных лиц,
Ставших мне навсегда чужими.

Но искрился Свет, в том, кто рядом шёл,
Хоть меня подводил так часто.
Чрез натуры всплеск, чрез обиды стон –
Он Твоей оставался частью.

Средь холодных и равнодушных глаз,
Среди скользких подводных листьев,
Мы стремимся вверх, через ил и грязь,
Чтоб поверх воды распуститься.

Ты учил меня за Тобой идти,
Не бояться быть одиноким.
Доверять во всем, умирать в пути,
Ко греху быть всегда жестоким.

Ты учил меня…. И сегодня Ты
Мне урок даешь непрестанно:
Там, где я Твои отыщу следы,
Там один никак не останусь.

Иль в пустыне бед, или на хребте,
Иль в долине, в болоте даже,
Я пройти след в След, днем иль темноте,
За Тобою повсюду жажду.

Мой Учитель благ, мой Учитель строг,
От любви Его - сердце тает…
Мой Учитель прав, мой Учитель - Бог,
В Нём лишь участь моя благая

Моя душа, что жаждет Бога,
Мне тихим голосом звучит.
Стоит у Божьего порога,
Тихонько плачет – и стучит…

Она – как маленький ребёнок,
Что безутешен без отца.
То крик пронзителен и звонок,
То слёзы тихо - «кап» с лица…

Она не примет оправданий,
Что, мол, не слышит, иль далёк…
Она стоит – дитя исканий,
Что всем не ищущим – упрёк.

И если хрупкий дух в смятеньи,
А гибкий разум – в забытье,
Она стенает в изумленьи
И не дает им быть во сне.

Ее покой – в обьятьях Бога,
Ее нужда – Его ответ,
Не стыдно ей, что хочет много -
Всего Христа, Кто Жизнь и Свет!

Она тоскует по Печати,
Желает Дух Святой принять.
И потому нельзя молчать ей,
О, продолжай сильней взывать!

Такую душу не прогонят,
И не отпустят прочь ни с чем.
Нет сил кричать – так тихо стонет,
С себя свергая всякий плен.

И я шепчу, изнемогая,
Коль не могу открыть уста:
- Взывай, душа, взывай, родная,
Пусть слышит Он меня всегда!

Если что-то пошло не так,
На прощанье нет сил улыбнуться,
И, глотая обиды слова,
Ты дверь сердца запрешь на замок…

Должен быть тот семейный очаг,
Дом, куда ты захочешь вернуться,
Где склонится твоя голова,
Преступая в смиреньи порог.

Если сам себе стал ты враг,
И глаза твои вспыхнули гневом,
Снова гордость зажала в тиски
Все слова причиняют боль…

У тебя есть семейный очаг
Под лазурным и чистым небом,
Там сердца, что любовью чисты,
Там спокойно горит огонь.

И когда отступает мрак,
И так стыдно назад обернуться,
Всё же искренним будь, до конца,
Не оправдывай свой провал!

Там тебя ждёт семейный очаг,
То, туда ты обязан вернуться;
Там глаза дорогого отца,
И слова: «Заходи. Я ждал…»

Какая лютая пурга!
Как сильно, густо заметает!
Чуть потеплеет, чуть растает,
И снова - грудами снега…

Не по сезону так пуржит,
Весна должна быть полным ходом;
А снег в истерике кружит…
Капризы северной природы!

Ах, наша маленькая жизнь...
Когда совсем не ожидаешь,
Чуть всё наладилось - держи,
Охапку снега получаешь.

Как теплых хочется лучей,
Так все устали от мороза!..
Всё сбудется, до мелочей.
Теплей оденься, вытри слёзы.

Человек дорогой,
Нашей дружбе с тобой
Представляешь, уже много лет!

Пили чашу одну,
Вместе шли на войну,
И друг в друге оставили след…

Мы учились прощать,
Понимать, поднимать,
И сегодня мы учимся вновь.

На тернистом пути
Шаг за шагом идти,
Постигая, что значит любовь.

Дорогой человек,
Наш так короток век,
Так давай же потратим его

На исканье небес,
На стяжанье чудес,
На Иисуса Христа одного!

Настоящая жизнь –
Это Богу служить,
Это в вере пройти каждый шаг,
Человек дорогой,
Я желаю с тобой,
Путь пройдя, получить Божий Знак!

Прощай, холодная зима!
От снега распрямятся ели,
Твои жестокие метели
Ослабевают от тепла.

Прощай, строптивая зима!
Твой лед коварный стал так хрупок,
Он легче тысячи скорлупок,
И тоньше тонкого стекла.

Прощай, красавица зима!
Твой легкий мех, снегов белила,
Что ты на землю уронила,
Чернея, тают без следа.

Прощай!... посмотрит через грусть
Зима холодным долгим взглядом,
«Прощаться - скажет мне - не надо,
Я обязательно вернусь...»

Сильная женщина… слезы струятся,
Губы, стоит, закусив…
В Руки небесные сердцем вверяться –
Жизни звучащий мотив!

Сильная женщина… боль закипела,
Чувств ее сбила волна.
Но укрепилась - и все одолела,
К небу глаза подняла.

Сильная женщина… много прощает,
Войны за дом свой ведёт.
Жизнь на служенье свою расточает,
И побеждая, живёт.

Сильная женщина… мгла и ненастье
Давят и душат её.
Сильное сердце тоске не подвластно,
Выше давленья живёт!

Сильная женщина… мягкость и кротость,
Нежность, забота, любовь,
Дух молчаливый, служение, бодрость,
Ей украшение – вновь.

Сильная женщина… в чем ее сила?
Тайна сокрытая - в чем?
Молодость в прошлом, но все же - красива,
Жизнь в ней струится ручьем!

Сильная женщина… счастьем лишь в Боге,
Силою Божьей сильна!
Да, эта сила доступна не многим,
Верой зовется она.

Сильная женщина… много есть женщин,
Тех, что собою сильны.
Но лишь она – драгоценность и жемчуг,
С ней не сравняться они!

Сильная женщина… все превозможет,
Будет сиять, победив.
Путь ей Любовь чрез преграды проложит -
Жизни звучащий мотив!

Вот ночь. И ветер рвет деревья,
Освобождая от листвы.
В огромном городе неверья
Есть уголочек теплоты.

Где так приятно и уютно,
Где спят, не ведая от том,
Как холодно, тревожно, трудно
Там, за зашторенным окном.

Мы спим, окутаны любовью,
Что удаляет мрак и страх,
От зла защищены с тобою
Мы в теплых , любящих Руках.

Но сей приют не будет вечным
Настанет час и день придет,
Когда отпущен будет ветер
И эту дверь с петель сорвет.

Он разметает без усилий
Всех нас, тепло, покой, уют,
И только те, кто возлюбили,
Любовь с собою унесут.

И сколько б не пытался ветер
Ломать и рушить, и крушить,
Он запечатанное сердце
Ничем не сможет надломить.

Коль рухнет внешнее укрытье,
Лишь крепость, что внутри спасет
От бури и кровопролитья,
Пусть даже кровь твоя течет.

Ну а пока - мы все, как дети,
Что безмятежно сладко спят,
И сквозь ночной тревожный ветер
Часы отстукивают такт.

Разберите, кто-нибудь, крышу
В этом маленьком, старом доме!
Весь Израиль на улицу вышел,
Чтобы поговорить о Слове!

"Логос" в человеческой плоти,
Но народ сей без пониманья…
Кто-то, брови нахмурив, - против,
Кто-то - аж затаил дыханье…

Для меня ж – разберите крышу!
Я вовнутрь попасть стараюсь,
Где глазами Его увижу,
Я особенно в Нём нуждаюсь!

Не знал прекрасный сад
До этого момента,
Что значит гром, гроза,
Как страшен молний блеск!

Но вот – сгустилась тьма,
И задрожали ветви,
И ужас всё пронзал,
Покой в саду исчез.

Спешили скрыть себя
Животные и птицы,
Не ведавшие страх
Доселе никогда.

И с ними человек
Бежал, спешил укрыться,
Который точно знал,
С чего пришла беда…

И новые слова
Там, в разуме рождались,
Названье им давал,
Как некогда, зверям:

«Страх… ужас… зло… беда…»
В сознаньи закреплялись,
И сразу на века
Передавались нам…

Но там, сквозь ветра вой,
Через раскаты грома,
Слепящий молний блеск,
Настойчиво звучал

Ему такой родной,
С рождения знакомый
Творца земли, небес,
Глас Господа взывал:

«Адам, Адам, где ты?
Адам, куда ты скрылся?»
Как-будто Бог не знал,
Где прячется беглец.

Тот спрятавшись в кусты,
От Господа таился,
А Голос все взывал,
Все сына звал Отец…

Сын к сердцу прижимал
Напуганную Еву,
Дрожащую, как лист,
Когда взрывался гром,

Тот плод, что он вкушал,
Его лишивший неба,
С которым стал нечист,
Навечно отделён…

А Голос всё взывал
Настойчиво и строго,
Сквозь наступивший мрак
С любовью и тоской,

И сердце раздирал
Бежавшего от Бога,
Тот скрыть не мог никак,
Что он теперь нагой…

«Всё страшно и всерьёз…
Вот, потерял я Друга…
О, как я низко пал,
Не оправдать себя…»

И сквозь потоки слёз,
Запёкшиеся губы,
Он тихо прошептал
В ответ Творцу: «Вот я…»

- Что ты смотришь на небо, отец?
Что ты ищешь в сиянии звёзд?
Не следишь за стадами овец,
Что тебе дал в обилье Господь.

Ты так часто глядишь в небеса,
Там, где Бог восседает Один...
...Оторвав от заката глаза,
Отвечает отец : "Да, мой сын."

-Что ты ищешь в пустынной земле?
Хоть богат ты, но так одинок...
Что не нравилось в Уре тебе?
Я б хотел побывать там разок...

Почему в далеке мы живем
От прекрасных, больших городов?
Там в одном, под названьем Содом,
Храм огромный для Бога богов!

И повсюду есть корм для скота,
Там друзей обрести бы ты мог!
Почему не идем мы туда?!
...- Не понять тебе это, сынок.

Я с тобой много раз говорил,
Но не можешь ты все ж ухватить...
Я тут стрел для тебя заточил,
Хочешь ли на охоту сходить?...

Ну, беги, возвратись до темна!
...Может, Бог даст мне сына еще,
Тот, которого Он обещал,
Тот не спросит меня ни о чем...

Обетованный, истинный сын,
Он поймет все про Город небес!!
...И вопрос его будет один:
"Где же агнец для жертвы, отец?"...

Как осенние вялые листья
С легким шорохом падают ниц,
Так сухие слова молитвы
Опускаются медленно вниз...

И ковер из листвы увядшей
Так красив, услаждает взгляд!
Но о смерти, зиме приходящей
Эти листья нам говорят.

С легким стуком земли коснулись
Наши правильные слова...
В каждом звуке - усталость, сухость,
Опустился - и тишина...

За иссохшим листком уставшим
Обречённость души стоит...
Но не все так. Вот лист опавший,
Даже падая, он кричит!

Он кричит, полыхая красным,
Ветер носит его, кружит,
Слышен голос: Все не напрасно!
Умираю, но буду жить!

Жаль, уходит весь сок древесный,
Сердце клонит мое ко сну...
Но я знаю, что вновь воскресну,
Мне мой Бог обещал весну!!!

Так летят осенние листья,
Багровеют они, как кровь...
Кто-то - чтобы не возвратится,
Ну а кто-то родится вновь!

Проповедуй, мой брат, проповедуй!
Что имеешь – то людям отдай.
О спасенье и счастье поведай,
Весть благую им провозглашай.

Расскажи, как ты встретился с Богом,
Как искал Он тебя и настиг;
О широкой, удобной дороге –
И об узком, тернистом Пути.

Проповедуй, мой брат, проповедуй
Божьих истин святых глубину,
Поднимай душу каждую в небо,
На Голгофу веди ко кресту.

Пусть слова твои сердце пронзают,
И насквозь прожигают огнем;
Равнодушие прочь изгоняют,
И приводят ко встрече с Творцом.

Но когда в твоем сердце горенье
Угасает, как пламя свечи,
Под суетным неверья давленьем,
То молчи, брат, молись и молчи.

Так призыв превращается в лозунг,
В громких фразах висит пустота…
Будь же честным с собой и серьезным,
И не надо позорить Христа.

Повернувшись назад, удивишься:
Тропку Жизни, что к небу ведёт,
Затянули религии листья,
И не видно, где выход, где вход.

Дух стенает и мечется разум,
Пот и слезы, колени болят…
Но ее отыскать ты обязан,
И тогда… проповедуй, мой брат!

Проповедуй, мой брат, проповедуй,
О спасенье, кресте, о любви,
Этот мир умирает в неверьи,
Проповедуй, мой брат, и живи!

Я непременно возьму эту гору,
Натренируюсь быть непреклонным.
И доверяясь великому Богу,
Я не останусь на ее склоне.

Я непременно возьму эту гору,
Непокоренной ее не оставлю.
Неважно, как это будет скоро,
Я Имя Божье на ней прославлю.

Я непременно возьму эту гору,
Меня Создатель натренирует.
Должна быть взята без лишних споров
Лишь потому, что она существует.

Я непременно возьму эту гору,
Внизу оставив любую жалость.
Гора стоит мне немым укором,
Семь раз упав, в восьмой поднимаюсь.

Я непременно возьму эту гору,
И каждый шаг мой победным станет.
Ее вершина мне будет опорой,
И пик ее у меня под ногами.

Я непременно возьму эту гору,
Мне путь к победе уже проложен.
И водружу на вершину твердо
Креста победное знамя Божье.